Право на красоту

 

«Красота в XXI веке (Женщины мечты. Мужчины мечты)», VIII Московская международная биеннале «Мода и стиль в фотографии 2013». ЦВЗ «Манеж», Москва. 7 марта — 3 апреля 2013

 

Биеннале «Мода и стиль в фотографии» включала в этом году более сорока экспозиций, объединенных широкой темой красоты и станов­ления разных эстетических систем. Выставки проходили в фонде куль­туры «Екатерина», Галерее искусств Зураба Церетели, Московском му­зее современного искусства и на многих других площадках города, но главные экспозиции традиционно представлены в Мультимедиа Арт Музее. Здесь показывают и снимки Парижа из коллекции критика и галериста Жана Букре, и серию портретов «Люди двадцатого столе­тия» немецкого фотографа Августа Зандера, и ретроспективу фран­цуза Пьера Жаме, снимавшего Дину Верни, и избранные фотографии Михаила Розанова. Главным событием биеннале стала выставка авто­портретов знаменитой модели Верушки — во многом благодаря при­езду самой Веры Лендорф в Москву.

Выставка «Красота в XXI веке (Женщины мечты. Мужчины мечты)», прошедшая в ЦВЗ «Манеж», на этом фоне несколько теряется. Воз­можно, потому, что она скорее не про эстетику, а про этику красоты. Однако именно этим она и интересна.

Смотреть экспозицию можно двумя способами. Первый — от жен­ской части к мужской. Тогда фотографии надо воспринимать не как целостное высказывание куратора, а как коллекцию снимков инте­ресных и успешных людей, вроде седоволосой Ванессы Редгрейв, со­средоточенно поднимающей штангу, или Брэда Питта десятилетней давности, без бороды, в черной фуфайке с биркой «20 % off». В этом случае принцип, по которому изображения разделены по половому признаку, останется неясным. Но можно просто убедить себя в том, что это сделано для удобства посетителей (в конце концов, одних больше интересуют женщины, других — мужчины), и спокойно любоваться портретами красивых, богатых и знаменитых.

Но если пойти вторым путем и начать осмотр с мужской части, вы­ставка предстанет в совершенно ином свете. Как выплюнутый пола­роидом снимок с каждой секундой делается четче, так с каждой пред­ставленной фотографией становится понятнее посыл, который (вольно или невольно) вложила в экспозицию куратор Надин Барт.

«Мужчины мечты» проиллюстрированы работами более тридцати фотографов со всего мира. Мужчин на фотографиях много, и все они разные. Здесь и юный Леонардо Ди Каприо, и безымянный манекен­щик в белом белье, стоящий вверх ногами. И гей в жакете Chanel, с чихуахуа на поводке, и футболист Зинеддин Зидан с пластырем на носу. И американский президент Барак Обама, невозмутимо смотрящий в объектив, и немецкий актер Петер Франке, который, раздевшись до кальсон, полулежит на диване в абсолютно советском интерьере из за­мызганных обоев, ковра на стене и кухонного стола с ободранной кле­енкой (а между тем Маргарита Бройх сфотографировала его в Кельне).

Всех этих непохожих друг на друга мужчин объединяет именно и только то, что они мужчины. Им не надо стремиться ни к какому иде­альному, каноническому мужскому образу. Хочешь быть метросексуалом — пожалуйста, запишись к косметологу. Завидуешь телу голли­вудского Адониса — купи абонемент в спортзал. Планируешь восьмую татуировку на спине — не проблема, снимай рубашку. Но даже если мысль о спорте вызывает у тебя нервное подергивание век, а живот не умещается в купленные полгода назад брюки — даже в этом случае ты наверняка будешь для кого-нибудь мужчиной мечты.

С портретами женщин все иначе, даром что история феминистско­го движения и борьбы за равноправие полов насчитывает более сотни лет. Несмотря на обещание кураторов продемонстрировать «неожи­данные и подчас разоблачительные ракурсы, далекие от идеализации и показывающие „правду в красоте"», женская часть выставки посвя­щена преимущественно «Тарам», «Иринам», «Тетьянам» и «Агнесс», позирующим то для немецкого, то для японского Vogue. Даже фами­лии этих супермоделей называть нет смысла — все и так наизусть зна­ют каждый сантиметр их идеальных тел.

Под «разоблачительными ракурсами» имеются в виду, наверное, облупившийся лак на ногтях Агнесс Дейн и тональный крем, дискрет­но стекающий с лица Шарон Стоун, которая только что вынырнула из бассейна. Эти несовершенства едва ли зацепят мужской взгляд, ко­торый, как правило, фокусируется ниже лица и выше рук. Замечают подобные проколы только девушки, которые пристально рассматрива­ют своих идеальных соперниц в попытках найти хоть какой-то изъян.

Финальным аккордом выставки гремит серия «Домохозяйки» Майл­за Олдриджа. На снимках британского фэшн-фотографа женщины в коктейльных платьях и вечернем макияже раскатывают тесто, прикуривают от газовой конфорки и томно опираются на холодильник. Месседж, который в этот момент уже не просто просматривается, а бросается в глаза, на самом деле стар как мир. Мужчине, чтобы стать чьей-нибудь мечтой, надо просто быть самим собой, а женщина даже у плиты обязана выглядеть, как голливудская актриса.

В XX веке такая выставка не вызвала бы ни у кого удивления. Это смотрелось бы привычно, как пережиток старого мужского порядка. В веке XXI уже вовсю эмансипировавшиеся женщины, казалось бы, вправе рассчитывать на более равную мужчинам позицию, на боль­шую вариативность своей красоты. Но, видимо, право это суфражист­ки отвоевали не до конца.

Подчеркивать это некрасиво. Но, увы, честно.