В социалистических историографии и мифологии «массы» принято превозносить — как агента революционных перемен; между тем, еще со времен классического трактата Гюстава Лебона на эту тему (1895), «толпа» служит объектом регулярного интеллектуального осуждения — прежде всего из-за устойчивых (и эмпирически обоснованных) ассоциаций с насилием. Однако до сих пор неясно, как можно объяснить происхождение такого «насилия толпы» с социологической и антропологической точек зрения. А пока мы не знаем, откуда берется «насилие толпы», мы не можем предсказать, приведет ли тенденция к ее «рассеянию», обусловленная доминирующими культурными условиями нашего времени, к уменьшению насилия. Или же, напротив, нам придется столкнуться с парадоксом, согласно которому исчезновение коллективного насилия, быть может, делает его вездесущность более вероятной и менее контролируемой?