Согласно определению Чарльза Тейлора, смысл секулярности заключается в том, что мы переносимся «из общества, в котором было практически немыслимо не верить в Бога, в общество, в котором вера даже самого непоколебимого верующего является одной из человеческих возможностей среди прочих… Вера в Бога больше не является аксиоматической. Существуют альтернативы».

То же самое можно отнести и к морали: в секулярный век послушание божественным повелениям стало лишь одним из возможных оснований моральных суждений; в обществе модерности на первый план выступил принцип моральной автономии как ответственности человека за моральный порядок общества. При этом, с точки зрения Эмиля Дюркгейма, секуляризация морали не означает простого замещения религиозных понятий светскими: «Мы должны разделить их, определить, из чего они состоят, выяснить их подлинную природу и выразить на рациональном языке. Другими словами, мы должны найти рациональную замену тем религиозным понятиям, которые на протяжении длительного времени служили средством передачи наиболее существенных моральных идей».

Постмодерн, в свою очередь, уравнял основания моральных суждений, отнеся их к утратившим свою убедительность «большим нарративам», в результате чего моральные предпочтения, вне зависимости от способа их обоснования (опирающегося на внешний или внутренний авторитет, то есть на откровение или на рациональные суждения) стали предметом личного вкуса.

Тем не менее проблема возможности совмещения моральных суждений разного типа, возникающая в социальной интеракции между верующими и неверующими людьми, продолжает оставаться в центре современных дискуссий, в частности, между сторонниками и противниками либерализма.

В докладе будут рассмотрены предлагаемые в исследовательской литературе способы достижения «пересекающегося консенсуса» и высказаны некоторые соображения по этому поводу.

О докладчике >>