Доклад представляет собой предварительные результаты исследования советской стратегической мысли в 1930-е — начале 1940-х годов. На материале некоторых ключевых военно-стратегических работ 1930-х, а также Полевого устава РККА 1939 года и Материалов совещания высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 года я хотел бы проанализировать последствия отказа советского военного командования от претензий на участие в определении политических целей и характера будущей войны. Сопровождаемая репрессиями монополизация Сталиным права на обсуждение «большой стратегии» приводит к тому, что военные специалисты вынужденно сосредотачиваются на вопросах оперативного искусства. Тем интереснее проанализировать философские, политические и антропологические сюжеты, занимающие в этих текстах маргинальное положение, однако позволяющие нащупать неочевидные связи между войной и террором, дающие возможность (по крайней мере, отчасти) реконструировать образ мысли военного руководства накануне Великой Отечественной войны. Я хотел бы также поговорить о том, как политические лозунги начинают определять логику военного планирования, обсудить связь между использующимся для стратегического анализа интеллектуальным инструментарием и сокрушительными поражениями 1941 года.