купить

Одежда для невидимок

Анушка Гроуз (Anouchka Grose) — писательница, член Аналитического и исследовательского центра Фрейда. Автор книг «Больше никаких глупых песен о любви: путеводитель реалиста по романтическим отношениям» (No More Silly Love Songs: a Realist’s Guide to Romance. Portobello, 2010), «Задумались о психотерапии?» (Are you Considering Therapy. Karnac, 2011), «Звонок тебе» (Ringing for You. Harper Collins, 1999) и др.

Когда говоришь, что ты психоаналитик, то, как правило, наблюдаешь одну из типичных реакций. Люди или начинают шарахаться, или тут же выкладывают всю подноготную. Часто можно услышать в ответ: «Это так интересно!» — или, что, в общем-то, почти то же самое: «Да ведь это, наверное, такая тоска. Как вы это выдерживаете?» Приходится не только целый день сидеть и слушать, как люди разглагольствуют о своих проблемах мирового масштаба, но сохранять при этом сдержанность и профессиональное достоинство, да еще и носить весьма неказистую одежду. Некоторые (англосаксонские) стандарты предполагают, что от психоаналитика должно веять почти картинным занудством. Считается, что он отказался от всех характерных причуд и преодолел присущую человеку способность меняться внутренне, которая и делает людей интересными.

Иногда психоаналитики, по-видимому, придают особое значение этой проблеме скуки и интереса. Если говорить о тех, с кем мы работаем, все просто: все люди интересны, а если кто-то кажется скучным, это само по себе интересно. Как и почему они вызывают скуку? В чем ее подсознательная функция? Однако, по крайней мере в англосаксонской традиции, скучный или интересный облик самого аналитика вызывает порой множество вопросов. В книге «Жак Лакан и Ко» Элизабет Рудинеско описывает психоаналитическую среду Франции середины Х Х века как состоящую из двух групп: последователей Лакана, сумасшедших нарциссов, и членов Международной психоаналитической ассоциации, кастрированных ремесленников (Roudinesco 1990). С определенной точки зрения может показаться, что «настоящий», «правильный» психоаналитик должен быть слегка занудой.

Всегда забавно наблюдать, как расхождения в теоретических принципах разных школ психоанализа проявляются в клинической практике. Один из самых каверзных вопросов связан с механизмом переноса. Французская традиция психоанализа предполагает идею переноса на знание, в частности на знание о бессознательном, но никак не на глубокую эрудицию. Как выразился Лакан, «психоанализ может сделать человека менее невежественным, но не лечит от идиотизма» (Lacan 1974–1975). Проходя курс психоанализа, вы пытаетесь установить, что ваш аналитик знает о вашем подсознательном; вы хотите знать не меньше, чем знает он. Поэтому объектом переноса становится не столько сам психоаналитик, сколько его знания. Однако для англосаксонской традиции важно прежде всего представление о переносе на личность психоаналитика, равно как и различные интерпретации этого переноса. Поэтому аналитик будет последовательно перечислять аффекты, возникающие в ходе лечения. «Вам кажется, что я на вас злюсь. Вы стараетесь вызвать у меня раздражение…» Чтобы в хаосе сложных эмоций сохранять относительную «чистоту», аналитик должен очень тщательно следить за тем, как он выглядит в глазах пациента. Он сам должен быть — или хотя бы выглядеть — способным подвергать анализу самого себя, иначе он рискует оказаться в равной мере ответственным за сопутствующие процессу разрушительные эмоции; он будет просто еще одним человеком, которому мешает его подсознание. А это подводит нас к еще одному ряду существенных теоретических различий. Что значит «подвергнуть анализу»? Какова цель психоанализа? Предполагается ли, что человек лучше контролирует свои порывы? Что у него формируется здоровое, подвижное эго? Что он реалистично смотрит на то, чего способен достичь в жизни? Или что он заглянул за границы всех своих идеалов и идентичностей — а это означало бы, что, если он «похож на психоаналитика», он еще не пришел к цели.

Продолжение и иллюстрации в печатной версии

Перевод с английского Татьяны Пирусской