Мотивация собирательства, или Что движет частными коллекционерами

Эта статья включает в себя критический анализ мотивации четырех женщин, которые — сообразуясь со своими личными вкусами и возможностями — коллекционируют предметы одежды. Анализ подразумевает изучение классификаций, которые они сами применяют в отношении своих собраний, обстоятельств, сопутствующих приобретению «коллекционных» вещей, и тех способов, которыми эти женщины их «используют». Основу моей методологии составляют сбор и обработка устных свидетельств и исследование самих объектов материальной культуры, а вписать проделанную работу в научный контекст помогают критические замечания музейных работников и выдержки из исследовательских работ.

Все четыре женщины, о которых пойдет речь, живут в южной части Англии; их возраст около сорока, а уровень доходов несколько превышает средний по стране. Алекс, Соня и Сара работают в различных отраслях креативной индустрии, а Сандра занята на государственной службе. Они не знакомы между собой, и ни одна из них изначально не считала себя коллекционером. Алекс собирает детскую одежду, датированную XIX — началом XX века, и выставляет ее у себя дома. Кроме того, она собирает женскую одежду 1920‑х годов, которую даже надевает и носит по особым случаям. Соня занимается тем, что разыскивает «винтажные» модные вещи, датированные 1950‑ми и 1960‑ми годами и ассоциирующиеся со стилем культовой актрисы Одри Хепберн, — вещи, которые сама Соня хотела бы носить, случись ей совершить круиз на роскошном лайнере. Сара собирает то, что сама она называет «остро актуальными» дизайнерскими моделями; в ее коллекции есть вещи от Александра Маккуина, Рика Оуэнса, Джин Мюир и Рифата Озбека, которые она надевает, но крайне редко, а в остальное время хранит вдали от посторонних глаз. Сандра питает страсть к обуви, в ее личном собрании есть туфли от Сальваторе Феррагамо, Маноло Бланика и Вивьен Вествуд, и некоторые из них она носит. Несмотря на то что Сьюзен Пирс не рассматривает одежду как коммуникативное средство, она признает, что предметы гардероба обладают потенциальной способностью создавать нарративы (Pearce 1995). Так, она упоминает датированный 1891 годом китель, хранящийся в собрании лондонского Национального музея армии, и говорит, что он «...по всей вероятности, представляет время, когда жизнь казалась более волнующей и более исполненной значения» (Pearce 1994: 20). И хотя эти слова относятся к предмету из военной униформы, по смыслу они перекликаются со следующим высказыванием Алекс:

«Мне нравится собирать вещи, в которых, по моим ощущениям, есть нечто романтическое, или вещи с историей, которую я могу себе представить или воссоздать — лучший вариант истории, более светлое прошлое и приятные воспоминания. Полагаю, я покупаю историю, которая лучше той, что есть у меня, — я коллекционирую жизни других людей и замещаю собственную фантазиями о романтическом прошлом. Поблекшем, но вызывающем любовь, когда его примеряешь. Вот такая фантазия» (Алекс, 2015).

Продолжение в печатной версии журнала и на Bookmate